[listja]

Название: Рана (Wound)
Автор: soulina
Бета: нет, поэтому могу быть стилистические недочеты и описки.
Пейринг: Саске/Хината, Неджи/Хината
Жанр: романс-поединок
Рейтинг: хм... R
Дисклаймер: Масаши Кишимото
Предупреждения: ООС
Саммари: Авторская разбивка по главам. Упорядочение текста с объединением всех кусков.

ПРОЛОГ

Собственно, идея внедрить своего человека была покинута копирующим ниндзя и произнесена как будто вскользь, но с тем расчетом, что она будет озвучена позднее. И Какаши знал, кого надо послать, хотя никому об этом не говорил.
- Она не согласится, - Цунаде была непреклонна и сурова, а еще зла на своего заместителя. – Ты с ума сошел? Посылать самого неподготовленного человека в ловушку? Тем более, что это не только куноичи, но и наследница Хьюга.
- Она уже вступила в права наследования и может решать сама за себя, - Какаши был настойчив и холоден. – И другой никто не подойдет. А что касается ее согласия…
- Она пойдет ради Наруто, - Шикамару кивнул, нахмурив брови. – И будет идти до конца, ведь она любит его. Я сомневаюсь в ее силе, но не в ее мужестве.
Годайме мрачно посмотрела на своего советника, словно осуждая его вмешательство, но промолчала.
- А что скажет нам клан Хьюга, если узнает, что мы обрекли Хинату фактически на добровольную и неизбежную смерть?! Вы думали о том, что Неджи и младший клан могут создать угрозу стабильности клана из-за ее гибели? Да и что только можно подумать о нас, отправивших беззащитную девушку в руки предателя и убийцы Учиха? – Цунаде начала говорить сначала тихо, и ее голос нарастал, подобно урагану, обрушившемуся внезапно на селение.
- Неджи ничего не скажет, если Хината сама ему прикажет подчиняться ее воле, - Какаши смотрел прямо в глаза женщины: «И ты думаешь, что она настолько беззащитна? Эта девочка, сумевшая прикрыть собой Наруто в битве с Пейном? Сумевшая отстоять свое право наследования после смерти отца и ставшая причиной атаки Кабуто на Деревню? Не забывай, что так или иначе только она может помочь этому отверженному.
- Чем? Своим телом? Своим гендзюцу? Своей преданностью Наруто? – Цунаде сжала руки в замок и прислонилась лбом, закрывая глаза. – Тем, что она может помочь своей Деревне и ему своей жертвой?
- Она наконец залечит его и свои раны, подарив обоим шанс начать новую жизнь, - Какаши говорил тихо и с болью в голосе. – Ведь ни у него, ни у нее ничего не получится, пока в жизни каждого из них есть тот, кто не дает им идти дальше. И дело не в защите Деревни, а в шансе сделать что-то прежде всего для себя.
Хатаке говорил, словно выбивая из себя слова. Заставляя себя говорить то, что причиняло ему самому невероятную душевную боль.
- Тем более что Хината сама это прекрасно понимает, но живет своими детскими мечтами и иллюзиями, как и сам Наруто. Пора им повзрослеть, особенно ей. И мне кажется… - Какаши помолчал. – Что эта миссия будет успешной, как бы она не закончилась. Я не стал бы этого делать, не будь уверен в твоем согласии, - Хатаке Какаши чуть поклонился. – Это будет правильным решением, Годайме.
- Правильность решения не определяется разумностью, - рука у Цунаде дрогнула, когда она подписывала приказ. – Какаши… ты будешь с ней все это время. Как Шикамару будет возле Наруто.

***
- Думаю, тебе не стоит этого делать, Наруто, - тихий голос и зевок. Обманчивый зевок. И тот, кто не знает Шикамару, тот может подумать, что он хочет спать или, наоборот, только что проснулся. Но почти состоявшийся беглец знал: это не так.
- Я думаю, тебе не стоит так переживать за меня, Шику, - пушистые ресницы прикрыли ярко-синие глаза, смотрящие в пол. Наруто не хотел смотреть в глаза другу, чтобы опять не мучиться сомнениями по поводу их отношений.
- Я же твой друг. – Теневая рука захватила чуть сжала запястье, вторая залезла в полураскрытую куртку в поисках спрятанного оружия.
- На твоем месте я бы не стал так делать, ведь все-таки я твой начальник, - самодовольная усмешка человека, избранного неделю назад капитаном АНБУ.
- На моем месте любой бы сделал так же, ведь ты помнишь, в чем состоят МОИ обязанности. – Вторая рука уже путешествовала по телу, прижимаясь в тех местах, где могло скрываться оружие. Самое пикантное было в том, что это были одновременно и самые чувствительные места.
- Твои обязанности состоят в том, чтобы охранять меня, а не лапать как какую-то девчонку, - Узумаки злился из-за неудачи и из-за того, что все эти касания его немного заводили. Еще бы, после многонедельного воздержания и не от такого вспыхнешь.
- Мои обязанности намного более широкие, чем тебе кажется, Наруто, - Нара Шикамару зевнул и повернулся к другу спиной, теневая рука тем временем вытащила из куртки свитки и пару кунаев.
- Ты это о чем? – новоиспеченному начальнику не понравилась ухмылка, которая мелькнула у его помощника.
- Да ни о чем. Просто тебе повезло, что с тобой я, а не Сай. Иначе… могли быть злоупотребления своими широкими полномочиями, - Шикамару почесывал макушку и потягивался. – Ладно, пошли спать. И так из-за тебя не сплю уже третью ночь. Ты идиот, раз не понимаешь, что тебя никуда не выпустят из Деревни.
- И что сделал бы Сай? – Наруто не хотел заканчивать этот разговор и сопротивлялся тому, что теневая рука его начала тащить за мастером теневых атак в сторону спальни.
- Да что бы он ни сделал, тебя и меня это уже не касается. Ведь с тобой я, а не этот парень. Тоже мне друг… - Шикамару скрылся в спальне, а Наруто поплелся следом.

Утро застало двоих в привычной мезансцене: охранник словно ненадолго заснул – лежит прямо, глаза закрыты, руки скрещены, второй – подопечный – распластался на животе, свесив ногу на пол и разбросав одеяло и подушку по кровати. Вдруг синеватые, еще не отошедшие ото сна глаза скосились в сторону соседа – Наруто ждал еще одно момента, чтобы улизнуть. Ровное дыхание было ответом на немой вопрос – можно идти.
Едва нога Узумаки коснулась порога, как его тело, словно волчок, было свернуто белой тканью и прижато к кровати.
Сверху навалилось тело, и раздался над ухом знакомый голос с лениво-ироничными интонациями:
- Я же тебе сто раз говорил, чтобы…
- Да пошел ты, Шика, со своими нотациями! Мне надо увидеть ее, и мне никто не помешает! – Наруто начал вырываться из кокона простыней, но тело сверху и неудобное положение рук мешали.
- И зачем только Деревне такой идиот… - Шикамару словно размышлял вслух. – Вот нет бы Гаару… Он хотя бы не рвется к своему ненаглядному другу так рьяно, как этот недоделанный будущий Хокаге. – Тут нога пихнула в зад последнего, отчего тот взвыл в негодовании.
- Задолбал… - Шикамару взъерошил и без того взлохмаченные волосы своего пленника. – Но миссия есть миссия.
- Ах так, раз я для тебя всего лишь миссия, то ты ее провалишь, - процедил Наруто. – Не будь я Узумаки Наруто.
- Посмотрим, Наруто. Вот только ты не уйдешь отсюда без моего разрешения запомни это, не будь я твоим другом.
- Меня будут искать... Неджи вечно меня донимает своими советами, - Наруто нахмурился , вспомнив, что отправил последнего после очередной их ссоры за раменом… далеко отправил.
- Ну да, как только он вернется, то непременно, - Шикамару связывал уже руки пленника веревкой, сидя на его заднице.
- А ну слезь, извращенец недоделанный, а то все твоей скажу, - Узумаки резко поднял бедра, сбрасывая наездника. – И еще в подробностях распишу, как ты меня домогался.
- Да кто тебе поверит… - Шикамару растянулся прямо на Наруто, глядя в потолок. – Она, скорее, тебя отдубасит, чтобы не наговаривал. Она это может…
- Как тяжело… - пробормотал придавленный к полу почти Хокаге.
- Да, проблематично, - Шикамару задумался на пару минут. – Отношения вообще проблематичная штука. Поэтому я их и не завожу. И тебе не советую.
- У меня и так дел полно, зачем мне еще эта напасть, - огрызнулся носитель Девятихвостого. – Да и мне еще рано думать о таком.
- Так ты у нас еще и девственник к тому же, - усмехнулся Шикамару и встал. – Да уж, какие тут отношения.
- Эй, это ложь! У меня уже были…было… это… - Наруто покраснел и, казалось, сейчас просто вспыхнет. Простынь стала рваться от яростных атак пленника, хотя руки у последнего были все еще заняты.
- Ничего у тебя не было. Иначе бы ты давно понял, почему на эту миссию не отправили Сая. Уж слишком велик соблазн… - Шикамару почесал затылок и лег на кровать. – Я вздремлю чуток, и тебе советую то же.

Спящий, Наруто был вполне сносен и даже мил, и в такие минуты Шикамару почти не злился на Пятую за это дурацкое задание: присматривать за Наруто, чтобы тот не наделал глупостей и не бросился вслед за Хинатой на поимку всем известного преступника в надежде, что его друг детства и по умолчанию его идея фикс вернется. Особенно сейчас, когда по Деревне ползут слухи, что он находится где-то рядом. «Если только это не слухи», - Шикамару хмурился и вспоминал, как самолично вытаскивал своего друга из очередной передряги. «Проблематичный друг», - с тоской подумал Нара и вспомнил, как Узумаки радостно восклицал в приветствии и тащил на тренировку. И по пути оседал в раменной, чтобы увести дальше в момент, когда Шикамару только-только заснет. В такие минуты Шикамару мог всякого наговорить другу и даже развернуться, чтобы уйти. Но не уходил и подремывал, пока Наруто тренировался.
- И зачем тебе понадобилось посылать Неджи с таким глупым заданием? – свесился с кровати Шикамару и посмотрел в открытые глаза улыбающегося друга. – Ты же не спишь. И не думай, что сможешь притворяться со мной. Я давно тебя знаю.
- Да надоедливый он. То надо, это не надо… И даже шуток не понимает, - скорчил рожицу капитан АНБУ и рассмеялся. – Не то что ты или… он.
- Вот как, - задумчиво произнес будущий советник будущего Хокаге. – И все?
- Он кажется идеальным. А ведь идеальных не бывает… Зачем притворяться тем, кем не являешься. Кем не будешь, кем не станешь, - вполне серьезно ответил Наруто. В этот момент он напоминал не вечного шутника и придурка, какого знал Нара в школьные годы, не героя, каким узнал его в войну, а другого Наруто, которого он все чаще наблюдал в минуты их бесед – ответственного, серьезного, печального.
- Ну ты даже притвориться не сможешь, - Шикамару ухмыльнулся и почему-то полез в карман за сигаретой.
- Дурацкая привычка, - Наруто нахмурился, глядя, как его друг затягивается. – И что на тебя находит, а? – Он вдруг протянул неведомо как освободившуюся руку к сигарете. – Дай сюда.
Нара дернулся в сторону:
- Отстань. Не твое дело.
- А чье еще? – Наруто вдруг прыгнул на друга и повалил на пол. – Убери, кому говорят!
- Вот еще! Буду я тебя слушать! – Шикамару спихнул с себя Наруто. – Ведешь себя как ребенок, а ведь ты уже…
- И ты тоже… Поэтому пора завязывать, Шика. – Крепкая ладонь накрыла его пальцы, погасив при этом сигарету. – Ты ведь не хочешь тут торчать, как и я.
- Верно… - Нара сжал губы. – Но это ничего не меняет.
- Не стоит создавать проблемы там, где их не может быть. У тебя и так все является проблемой. Не стоит ли начать что-то менять? – Узумаки прижал его к полу опять, наваливаясь.
- Начни с себя, Наруто, - серьезный и меланхоличный взгляд в задумчиво- печальные глаза джинчуурики. – Попробуй жить без него.
- Для меня это цель, а не проблема. А ты не понимаешь этого, - Наруто точно также сел, как раньше сидел Шикамару. – И не стоит говорить, что у тебя нет отношений. Твоя привязанность к ней очевидна.
- Для кого? – теневые руки сжали горло. – Что тебе известно?
- Ты не умрешь, как Асума, оставив своего ребенка без отца. Ты будешь видеть, как он растет. И будешь учить его игре в сеги, как учил тебя твой, - Наруто как будто и не замечал сжимающие его горло руки.
- Верно, Наруто. Так и будет, - пальцы из тени сменились настоящими и сжали уже не горло, а плечи. – Хотя это проблематично…
- Ну вот опять! – Наруто улыбнулся. – За это я и люблю тебя, умник.
Шикамару непонимающе уставился на него.
- Ты такой, какой есть. И ты можешь измениться, не меняясь сам. И не боишься быть… обманутым…
Наруто вдруг растворился в воздухе с хлопком. А в дверях стоял настоящий и уплетал рамен.
- Ну хорошо. Только ты пойдешь при условии, что у тебя не будет возможности вмешаться. Договорились?
- Как скажешь, но я хочу увидеть ее. Я думаю, ей важно меня увидеть… - Наруто был уже в форме АНБУ. – Вставай уже.
Шикамару с неохотой встал.
- И когда это ты научился?
- Пока ты со своей на миссии ходил, - Наруто улыбнулся. – И не только на миссии.
Шикамару скорчил рожицу.
- И не напоминай.
- Не буду, если ты наконец оторвешь свою задницу и мы пойдем.
- Откуда тебе известно о том, что это будет сегодня? – Шикамару оплел Наруто теневой сетью, связывая.
- Мы говорили с ней, - Узумаки посмотрел в глаза другу. – Хотя я был против. И сейчас против.
- Почему ты ее не остановил? – Нара впервые удивился.
- Потому что… - Наруто замолчал. – Потому что хочу…
- Чего ты хочешь?
- Чтобы он вернулся.
- Она сможет это сделать? – Шикамару спрашивал его не как друга, а как на того, кто знает ответ на этот вопрос.
- Не знаю.
- А что ты знаешь?
- Что пришло время перемен. – И маска скрыла лицо. – Но все же я не уверен, что смогу отпустить ее… сам.
- Поэтому я и свяжу тебя, - Шикамару кивнул, надевая свою маску. – Я рад… что ты пойдешь. Она будет рада.
- Я знаю, - маска скрыла не только лицо, но и сделала голос приглушенным. – Это самое малое, что я могу сейчас для нее сделать.
Двое скрылись в утренней тени.


***
- Ты уверена, что сможешь? – обеспокоенный голос Шикамару. – Он силен, неуправляем, и у тебя не будет прикрытия. Это очень опасное задание. И я не могу предугадать все действия противника.
- Поэтому и не стоит даже планировать это безумие, - словно неживой голос Кибы из-под маски. Такую же маску носил и Наруто, скрытый своими друзьями и опутанный всеми техниками, которыми владела его команда. Шикамару контролировал даже пульс, так как теневое кольцо сжимало запястье Узумаки.
Наруто молчал, поджав губы. Он просто стоял и смотрел на Хинату, которая спокойно и даже с улыбкой на дрожащих губах кивнула. Это была последняя возможность остановиться перед тем, как ввязаться в трудную и опасную битву, исходом которой должно было стать или поражение, или, в лучшем случае, ничья. Какаши изредка посматривал на Наруто и почти касался плечом его плеча, словно поддерживая этим. И напоминая о том, что надо молчать, иначе ничего не получится.
- Ты мне за это ответишь, Какаши, - тихо сказал Наруто, когда шиноби Листа скрылись в лесу, чтобы якобы случайно наткнуться на засаду.
- Я уже за это отвечаю, в том числе и за тебя, - Хатаке снял свою маску, открывая лицо. – Она знала, на что идет.
- Хината не может сделать то, что не сделала вся объединенная армия, – Наруто закрыл глаза – это единственное, что позволяло опутывающее его дзюцу. – Саске не станет слушать и, возможно, ее…
Вдруг чья-то тень закрыла солнце, знаменуя возвращение Хьюга Неджи с другой миссии. Закрытый повязкой лоб говорил о том, что на него действует дзюцу подчинения – запретная техника, которой впервые воспользовалась Хината, чтобы ее брат не смог помешать ей.
- Если с ней что-нибудь случится, то… - Неджи убивал взглядом. – То ответите вы все. И тогда Саске не будет для вас единственной угрозой. Клан Хьюга не смирится, как не смирюсь и я, пока не уничтожу каждого, кто отправил мою сестру на эту миссию.
Какаши снова надел маску, сверкнув глазом. Шикамару посмотрел на него и кивнул – отсчет времени пошел.
Шино выпустил жуков-разведчиков, пока Киба скрывал следы присутствия отряда. Ровно через сутки начнется погоня, бессмысленная до тех пор, пока Хината не выполнит свою миссию.
- Она может то, что не может ни один из нас. Даже ты, - Какаши ослабил технику, чтобы пленник смог двигаться. – Она может быть ранимой и доверчивой. Мы уже никогда не сможем доверять, подставляя свою спину врагу.
Наруто закрыл лицо ладонями и не ответил. Он знал, что все это ничем хорошим не закончится.
- Он не сможет быть с тобой, Наруто, а ты не можешь быть с ней.
- А ты… - Наруто набросился на Хатаке с кулаками. – Как ты можешь быть таким! Джирайя и отец не этому нас учили!
Какаши вдруг обнял Наруто и прижал к себе.
- Верно. Может, поэтому я не могу умереть, так как еще не заплатил по всем своим счетам. Я вечно опаздывал и делал все последним.
Наруто молчал, впервые ощущая груз одиночества того, кто выжил и знает, что значит терять. Терять близких и жить дальше. Терять и не ненавидеть. Терять и все еще любить. Терять…
- Саске учился не тому и не у тех. И не знает, что самое сильное на свете – это любовь. Только она может убивать и спасать. На месте твоего друга я бы уже начинал бояться, - Какаши улыбнулся.
Шикамару усмехнулся:
- Это точно. Давайте возвращаться, иначе мне действительно стоит опасаться – я обещал своей прийти к ужину.
Наруто все еще молчал. Лично он не собирался идти к Сакуре, хотя она его ждала.
- А вот этого не стоит делать, - словно прочитав мысли, сказал Сай. – Она ведь каждый вечер тебя ждет. Я бы на твоем месте пошел.
- Вот ты и иди, а мне надо тренироваться, Сай.
Темный взгляд скользнул по фигуре Наруто.
- Тебе пора выбрать, что тебе нужно и с кем ты хочешь быть. Иначе все будет повторяться, пока ты не сделаешь выбор.
Наруто вдруг ударил Сая в живот – тот едва скривился: он был готов к атаке.
- А тебе не стоит лезть в мою жизнь. Ты мой друг, но я разберусь сам.
- Пока ты разбирался, Хината ушла за Саске, а Сакура…
- Чего ты хочешь, Сай? Сказать, что я во всем виноват?
- Нет, просто я хочу, чтобы ты понял: пора определяться, кто нужен тебе.
- Разве это не очевидно? – Наруто хмурился.
- Нет, никому из нас это не очевидно, - Сай повернулся к нему спиной. – Я пойду.
Наруто вздохнул, проклиная себя за срыв.
- Прости, Сай. Я не хотел. Ты же знаешь…
- Нет, я не знаю. Сначала думал, что знаю. А выходит, что нет.
- Я хочу вернуть Саске. И Хинату.
- Зачем?
- Они мои друзья.
- Разве это дружба? Разве дружба вела Хинату? Разве дружба сделала вас с Саске врагами?
- А что? – Наруто не был готов к таким разговорам.
Сай долгое время молчал, а потом сказал:
- В общем, ты еще более неискушенный в этих отношениях, чем я. Но может, это и к лучшему. Пошли уже.
- Куда? – Наруто даже не знал, что ответить.
- В раменную. Куда же еще. Не в постель же.
Наруто вспыхнул.
- Чтооо?!
- И чему тебя только Джирайя учил?
Наруто буркнул:
- Уж явно не тому, на что ты намекаешь. Я лучше на тренировку. Все равно есть не хочу.
Узумаки не собирался никому говорить, что он давно сделал выбор: никогда не заводить отношений, чтобы не терять тех, кого любишь.
- Дурачок… - невидимая рука взлохматила его волосы. Кушина покачала головой: «Вот откуда у него такие мысли?» Минато подмигнул: «Я вот тоже не собирался их заводить, пока не встретил тебя».

ГЛАВА ПЕРВАЯ

***
Она с трепетом касалась пальцами его лба, покрытого каплями пота. Больного бросало то в жар, то в холод. Ладошка накрыла бледную полосу кожи под гривой черных волос, блестящих и растрепанных. Девушка чувствовала огонь, исходящий от этого человека, который всех обжигал холодным взглядом темных, окрашенных печатью Проклятия глаз. Огонь горел и сжигал врага Конохи и всего мира изнутри. Огонь не грел, только сжигал, так как Учиха не любил никого в этом мире. Последний, кого он любил, умер на его руках.
- Наруто... - тихий голос раненого напоминал шепот листьев в осеннем саду, уже холодном, снежном, но еще окончтельно не замершем. Если стряхнуть снег с ветки, под ним окажутся живые листья красного, желтого и даже редкого в это время года зеленого цвета. Глаза лавандового цвета стали синими от нахлынувших воспоминаний - она и Наруто гуляют в осеннем саду и говорят о... Саске.
- Саске, проснись, - девушка коснулась губами лба, словно передавая тепло своего тела, огонь своей души этому холодному во всех смыслах Повелителю Огня. - Пора есть.
Через мгновение бледная кожа словно откликнулась на эту ласку. Хината от удивления распахнула глаза - фарфоровая кожа окрасилась румянцем, который делал из этой куклы живого человека. Может ли такое быть?
- Хорошо, Хината. Я сейчас, - Саске на мгновение удержал руку девушки на лбу прикосновением, после чего ее грубо откинул. - Который час?
- Скоро рассвет, - наследница традиций и правил Дома Хьюга Хината знала много способов пригласить на завтрак, только жизнь научила ее еще одному. - Если не поднимешься быстро, все остынет. - Тут она встала и демонстративно проплыла на кухню, оставив Саске в одиночестве.
Эффект действительно был - Саске уже пожалел о своей привычной, но сейчас неуместной грубости. Ему было приятно чувствовать сквозь закрытые глаза и притворный сон близкое присутствие женщины, красивой, тонкой, недоступной и отнюдь не робкой. Прошли те времена, когда она падала в обморок от одного взгляда жадных мужских глаз или прикосночения руки. Руки... Какие у нее теплые и мягкие руки! А запах! Саске втянул воздух, чтобы уловить этот запах - запах ее тела, смешанного с ароматом фиалок. Или это не фиалки? Надо бы ее спросить, но как? Этим он выдаст свой интерес к ней. Хотя она и так это видит. Не может не видеть его глупого выражения лица, когда она его моет (он сначала гордо отбрыкивался, пока не понял, что сам не сможет помыть себя), мягкими прикосновениями прикладывая влажную ткань к ранам, а он от этого сжимает зубы, чтобы не застонать. Она не может не замечать, что он не в состоянии заснуть без нее. Ее присутствие словно отгоняло его ночные сны, в которых он возвращался в недавнее прошлое, явившееся для него кошмаром наяву. Итачи, Мадара, Данзо, Какаши, Наруто...
Саске заставил себя отогнать мысль об этом человеке, иначе он не выберется из этой ситуации. А ему необходимо это, чтобы довести свою Месть до конца.
- Вкусно, - Саске угрюмо ел рисовую похлебку (ничего больше не было в доме), иногда кашляя и сжимая ложку из-за приступов боли.
- Правда? - Хината робко улыбнулась. Саске кивнул и мужественно взял в рот еще одну порцию этой ужасной жидкости. Хината здорово ему помогала, заботилась и готовила неплохо, но именно это блюдо не удавалось ей. Но зачем ее расстраивать?
"Когда я стал таким внимательным?" - Саске посмотрел на Хинату, осознавая мотивы своих поступков. "Неужели эта девчонка может быть интересна? Хотя она Хьюга, да и техники у нее необычные, но эта плакса... Нет, она никогда не была плаксой".
Между тем девушка наливала в чашку зеленый чай, руки ее при этом оголились, открывая тонкую линию изгиба локтя, бархатную кожу. Саске не вовремя вспомнил о тех необыкновенных ощущениях, которые он испытывал, когда Хината мыла его раны. Ему хотелось ее убить - такую власть никто еще над ним не приобретал. Это власть женщины. И самое возбуждающее было в понимании, что она об этой власти не догадывается. "Или хорошо скрывает".
- Правда, - Мститель и Преступник улыбнулся и взял чашку. Хината тоже налила себе чай.
- Ай! - громкий возглас девушки окрасил тишину комнату нотами живости и нежной женственности, музыкой голоса Хинаты. "Она меня заводит..."
Саске тигриным прыжком бросился на помощь, отчего Хината испугалась еще больше.
- Я просто обожгла пальцы... - растерянный шепот девушки согрел шею Саске, который в этот момент сжимал ее в объятиях.
- Я так и понял, - губы Саске коснулись уха Хинаты. - Будь осторожнее. - Тут он поцеловал ее пальцы, взяв ее ладонь в свои руки.
Хината закрыла глаза. Прошло несколько секунд напряженного, наполненного горячим дыханием двух людей и окутывавшего истомой в теле молчания.
- И от тебя мог кто-то отказаться? Даже такой придурок, как... - Саске не договорил, так как Хината его оттолкнула резким движением.
Но Саске уже не мог остановиться, высказывая то, что должно было привести или к их сближению, или к бесповоротному отторжению двух душ.
- Неужели раскованная дура Сакура интереснее тебя? Может, она может то, чего ты не умеешь? - Саске загородил проход, видя, что девушка хочет уйти. Хината молчала, сверкая сиреневыми глазами и сжимая плечи, словно ей холодно. Холодно от его слов.
- Я не понимаю, о чем ты...
- Разве тебе ничего не хочется, когда ты касаешься мужчины? - Саске выкрикнул это, забывая об осторожности.
- Я люблю Наруто. Все остальное неважно. И не касается тебя, - Хината встала рядом с Саске. - Или касается? - Учиха замер, почувствовав, как она пальцами провела линию от его шеи вниз, к открытой груди. Очень чувственно. Очень возбуждающе. Очень... невинно.
Хината выскользнула из комнаты, воспользовавшись моментом. Моментом его слабости.

***
Он медленно закрыл глаза, надеясь на чудо – уснуть крепким сном, не нарушаемым кошмарами из недавнего прошлого и ближайшего будущего. Кровь, много крови, черной, алой, темно-красной. Капли крови на снегу…
Мертвая, покрытая снежным саваном равнина, и он бредет по ней, не чувствуя холода. Саске осмотрел на себя – никакого оружия при нем не оказалось, но он спокоен: «Я сам смертельное оружие». Взрывая снег босыми ногами, он продолжает путь по бесконечному зимнему полю, зная, что впереди его ждет опасность. Снежинки вихрем кружатся, залепляя глаза, покрывая кожу мокрой, холодной пленкой. Путь без цели, вслепую. Белая тьма застилает глаза.
Внезапно снежный ветер утихает, и Саске с удивлением обнаруживает, что стоит на опушке леса. Как он мог пропустить этот лес? Но времени на раздумья не было, потому что он видел перед собой нечто сказочное и невероятное. На льдистом ковре лежал белоснежный зверь, шкура которого отливала мокрым серебром. Саске видел только спину и выгнутую шею животного. Лошадь?
Он осторожно оглянулся, но лес молчал, будто ожидая чего-то. Или кого-то. Саске обошел вокруг лежащего существа – тот, казалось, спал. Парень нагнулся, осторожно касаясь головы, там, где сиял хрусталем стеклянный рог. Вдруг Учиха вскрикнул – по его ладони потекла алая вода. Кровь каплями сбегала по линиям руки, собираясь внизу ладони в тоненькую струйку. Красные круги рисовались на снегу под взмахами ладони Саске. Как ни пытался он остановить кровь, зажимая рану или прикладывая руку ко рту, кровь по-прежнему текла – горло заполнялось жидкостью со знакомым металлическим привкусом. Постепенно шиноби осознал, что кровь не только на одежде, но и вокруг него. И только единорог белел посреди снежной каши с алыми переливами. Саске коснулся рукой мягкого живота единорога – и под его ладонью образовалось пятно. Учиха понял, что там была рана, которую занесло снегом. Единорог был ранен и, обескровленный, замерз на этой поляне. Кто мог совершить это? Только тот, кому животное доверяло настолько, что подставило незащищенный ничем живот. Предатель? Отступник?
Ответ сам пришел к нему в руки в виде кусанаги. Таинственное возникновение меча уже не удивляло Саске. Он мгновенно понял, кто убил животное.
Учиха хотел было уйти, но тут он заметил, что единорог смотрит на него своими стеклянными лавандовыми глазами, в которых замерзли невыплаканные слезы. Неужели это…Додумать он не успел, так как вдруг раздался страшный грохот, а небо потемнело – это ранее невидимые вороны поднялись с веток и заслонили свет. Стало темно.
Темно… И холодно. Саске поежился и завернулся поплотнее в одеяло, постепенно понимая, что он уже не спит.

***
Cколько оттенков у грусти? Много... Бесконечно много, как и оттенков белого цвета у хризантемы. Хрустальная чистота утренней росы на лепестках этого удивительного цветка рождает в душе ощущение детского восхищения, которое проникает в потаенные уголки сердца, затемненного болью, разочарованием в людях и скорбью. Чистая влага вымывает зло из сердца, которое превратилось в камень и больше не болит. Только красота может взволновать ожесточенное сердце, незамутненная радость бытия в капле воды дарит надежду на потерянное, как казалось, навсегда.
- Спасибо за цветы. Они прекрасны, - тихо произносишь ты возле моего плеча. Я не оборачиваюсь и стою на месте, чтобы не вспугнуть тебя, как замирает человек, когда видит птицу. Небесные создания нежны, но пугливы. Как и ты.
- Я сделал это для себя, - негромкий ответ, чтобы не нарушить гармонию момента.
- Я знаю, но все равно спасибо, - ты уходишь, задевая рукавом мое плечо. Физический контакт разрушает хрупкий баланс между нами. После твоего прикосновения тогда, на кухне, мы не касались друг друга. Все как прежде.
Разве прикосновение может быть мучительнее меча?
"Мне больно".
- Как рана?
Я оборачиваюсь на твой тихий голос, чтобы наконец тебя увидеть - стройную фигуру, удивительно длинные волосы, оттеняющие светло-сиреневое кимоно, маленькие ступни в милых белых носочках. Сколько раз в темноте вспоминал я эти изящные ноги, обтянутые тонкой белоснежной тканью, которую в мечтах медленно стягиваю, при этом проводя ласковыми движениями по уже обнаженной коже.
- Уже лучше.
Ты киваешь, все еще стоя ко мне спиной. Твоя гордо вытянутая спина - ясный намек на наши отношения. "Наши",- я усмехаюсь.
- Скоро перевал откроется, и за нами придут.
"Теперь понятно твое волнение. Вот о чем ты думаешь. Наверное, мечтаешь избавиться от меня".
Утренний свет проникает сквозь щели, рождая пестрый узор на мебели, соломенной циновке и на белой коже молодого воина.
"Ты похож на тигра", - Хината улыбнулась.
Я улыбаюсь в ответ.

"От твоей улыбки мне не по себе. Она меня пугает и волнует одновременно. Если бы разгадать твои мысли".
"Какая она неприступная. И очень беззащитная. Если бы я знал, о чем она думает".

- Что на завтрак?
- Похлебка.
"О нет! Опять!"
- Завтра буду готовить я, - решительно заявил Саске.
- Ты хочешь, чтобы я рубила дрова? -Хината удивленно посмотрела на Саске.
- Ты и так их рубишь, когда я сплю, или ты думаешь, что я сплю, - Саске с укором посмотрел на девушку.
- Ты же не можешь, - Хината ковыряла ложкой в супе, смущенная.
Саске удивлялся, как в этой благородной девушке сочетаются такие качества, как храбрость и робость, сила духа и хрупкость.
- Я могу все, - Учиха сказал это негромко, но этого было достаточно, чтобы повисло молчание.
«Я опять все испортил», - угрюмо подумал Саске, провожая взглядом скрывшуюся в своей комнате хозяйку этого домика в горах.
«У меня немного времени осталось. Если за нами придут, мне придется опять убивать. Проклятая рана. Иногда я жалею, что раны не заживают быстро, как у Наруто».
Тут Саске услышал шелест одежды – Хината переодевалась, чтобы выйти из дома.
«Но сейчас я даже рад этому».

***
Больше всего он хотел обнять ее. Просто обнять. Как человека, теплого и живого. Как девушку, чистую и нежную. Саске знал, что все, к чему он прикладывает руку во всех смыслах, обречено на одну судьбу – стать орудием мести и жертвой всеобъемлющей ненависти. Многие месяцы он жил благодаря ненависти и вопреки угрозам врагов. Ненависть питала, поднимала, но не согревала зимними ночами. С ненавистью нельзя было уютно молчать по вечерам перед очагом, на котором варится… да неважно, что варится. Главное, что рядом есть человек, которого можно не ненавидеть, не убивать, не презирать.
Саске не мог принять от Хинаты того, что она предлагала – помощи как раненому. Он хотел большего, но при этом страшился этого. Ненависть поглощала все, растворяя в темноте все краски, кроме цвета крови.
- У тебя опять идет кровь из раны, - невидимо и неслышно, как умеет только она, появилась Хината в ночной сорочке.
- Пройдет, - бросил Саске через плечо, желая, чтобы она ушла, и одновременно, чтобы она обняла его. «Только не видеть ее».
Хината села рядом. «Я не выдержу. Еще мгновение – и я от желания или наброшусь на нее, или убью».
- Дай я промою твою рану, - девушка немного боязливо подняла глаза на того, кто был преступником и убийцей.
- Я не просил тебя об этом! Убирайся! – неожиданно Саске замахнулся и ударил – вазу с цветами, которая стояла рядом с постелью в опасной близости от лица девушки.
Хината немедленно вскочила и убежала в свою комнату, бросив на ходу:
«Ты не в себе».
Учиха долго сидел на полу возле комнаты девушки, слыша заглушаемые подушкой всхлипы и мечтая о том, чтобы ничего этого не было.
«Я такой, какой есть. Ты не можешь меня понять, а значит, принять. Надо попробовать убить в себе это желание».
Саске забылся, видя в отрывочных снах то, что разжигало кровь и заставляло сердце стучать и думать о том, о чем он никогда раньше не думал. О том, как теплы руки и нежны губы, как красива улыбка и выразительны глаза, как соблазнительно возвышается упругая грудь над плоским животом и заманчиво вырисовываются на свету стройные ноги под широкой сорочкой (не специально ли она надевает просторную одежду?).
Но больше всего он думал о том, как может звучать ее голос в тишине комнаты, шепотом произносящий его имя.

- Саске, уже утро.
- Ты приготовила завтрак? – Саске нарочито небрежно посмотрел на Хинату. Девушка даже бровью не повела, зная повадки хищника по имени Учиха.
- Я не буду готовить тебе завтрак.
- Почему? – парень удивился.
- Ты сказал вчера, что сам его приготовишь, - девушка из клана Хьюга наклонила голову, и Учиха увидел тонкий порез возле основания шеи.
- Ты ранена? Это после… - говорить о ночном происшествии не хотелось, и юноша замолк.
- Я в порядке, - Хината встала и свысока сказала. – Эти мелочи не стоят твоего внимания, Саске.
Несвойственная куночи надменность проявилась в том, как была произнесена фраза. Учиха снизу вверх посмотрел на девушку – та источала холод. Саске усмехнулся. Это было ему знакомо. Он сам так смотрел на девушек. «Забавно».
- Понятно. Тогда я на кухню, - Саске проворно встал и неожиданно обнял Хинату. – Ты сегодня узнаешь, как правильно варят настоящую похлебку.
Хината покраснела, снова превратившись в саму себя.
- Только не падай в обморок, - парень улыбнулся.
Девушка нахмурилась.
- Было время, когда я… Но теперь мы выросли. И ты не Наруто. Ты всего лишь Учиха.
Оскорбление и сравнение с Узумаки были подобны удару из-за спины. Саске больно сжал руки девушки, от чего она застонала.
- Ты еще пожалеешь, Хьюга, - Саске выплюнул эти слова ей в лицо, опалив горячим дыханием губы. Та задрожала.
Учиха швырнул девушку на пол и, перешагнув через нее, отправился на кухню.
«Ты еще не так будешь стонать, жалкая девчонка. И будешь умолять не останавливаться».
В этот момент Саске ненавидел ее.

***
Это было начало войны. Войны между двумя людьми, соединенными замкнутым пространством, разделенными душами, которые мучаются своими страхами, желаниями, сомнениями и одиночеством. Каждый страдал от совместного одиночества.
Весь день Хината проводила в своей половине дома, не нарушая условно проведенной ими и негласно существовавшей границы. Раньше она приходила к нему менять повязки, но теперь рана затягивается.
Саске целый день молчит, глядя на перевал, или слушает тишину, в которой иногда слышны ее шаги.
Они не разговаривают, едят в разное время, не видят друг друга. Может, это к лучшему?
«Она мне не нужна, глупая поклонница этого придурка».
Но почему он долго держит в руках ее чашку и рассматривает часами ее сандалии возле дверей?

***
Начало весны или позднее лето – не поймешь, когда небо затянуто тучами, а холодный ветер уничтожает малейшие намеки на тепло. Учиха чувствует обнаженной кожей малейшие колебания воздуха. Привычные взмахи руки, сосредоточенность на цели и….
Тихий звук шагов Хинаты отвлек Саске. Рука прочертила в воздухе линию, опалив дерево рядом с девушкой.
- Я не хотела мешать, - Хината опустила голову.
- Я тебя не задел? – Учиха был встревожен.
- Нет. Я пойду за травами в лес, - деревья вскоре заслонили тонкую фигурку в синей одежде.
Учиха попробовал продолжить тренировку, но не смог отогнать мысли, успокоиться. Тогда он в ярости начал ломать ветки, ногой откидывать камни с тропинки, по которой ушла она.

***
Хината стремительно удалялась от дома, отчаянно желая в него больше не возвращаться. Никогда. Ни за что.
«Но надо. Это был мой выбор».
Привычный маршрут – от кривой сосны к покрытому папоротниками холму. Может, потеряться и оставить его там одного. И он успокоится.
«Это вряд ли. Скорее, в ярость придет».
Девушка никогда не была так долго одна. Без родных. Без друзей и учителей. Один на один с ним.
«Когда все это закончится?»

- Почему ты опоздала? – глухой голос фигуры в плаще остановил стремительный шаг девушки.
- У меня нет часов, поэтому мне сложно ориентироваться по времени, - Хината опустила голову.
- Он не следит? – фигура приблизилась, внимательно прислушиваясь.
- Нет, он тренируется, - Хината смотрела на маску, скрывающую лицо.
- Как он? Как рана? – человек смотрел на нее, изучая ее мимику. – Не обманывай меня.
- Он идет на поправку. Скоро все закончится? Это становится опасно… - Хината не могла сказать, что опасного в их совместной жизни, но собеседник, казалось, понял.
- Ты знала, на что шла. Иначе тебя бы здесь не было.
Девушка хотела заплакать – так отчаянно ей захотелось домой. Однако она нашла в себе силы кивнуть.
- В следующий раз ты получишь последние инструкции. Все должно пройти по плану. Ты должна быть готовой.
- Я постараюсь. Я не боюсь. Я только… переживаю.
Но ее робкая жалоба не была услышана. Человек уже исчез.
Теперь можно расслабиться. Никто не будет беспокоить. Требовать. Не надо быть наготове, ожидая опасности. Хината думала, что будет трудно. Но кто мог ожидать, что будет так трудно.
Она вспомнила, что ей говорили, когда ей предложили это задание. Да, был шанс, что все пойдет иначе. Но пошло так, как и планировалось. Поэтому они до сих пор здесь. Потому они оба до сих пор живы. И возможно, все закончится хорошо.
Хинате эта мысль придала силы. Она впервые улыбнулась. И тут же вскрикнула.
Огромная тень закрыла солнце, набросившись на нее.
А потом много крови. Опять эта кровь…

***
- Ты не ранена? – он обнимает ее.
- Нет, - девушка смотрит в бездонные глаза человека, спасшего ей жизнь. – Как ты здесь оказался?
- Тебя долго не было, - голос Саске дрогнул, но он тут же усмехнулся. – А я был голоден. Хотел тебя поторопить с обедом.
Хината благодарно улыбнулась, а потом нахмурилась, увидев лежащего возле нее тигра, пронзенного мечом.
«Он мог убить меня», - Хината от шока оцепенела.
Учиха понял ее состояние, поэтому взял девушку на руки.
- Пойдем домой, - с этими словами, несмотря на попытки возражений («Я сама дойду»), Саске понес Хинату в дом. Его руки, убившие минуту назад живое существо, бережно ее обнимали.
«Какой он противоречивый. С ним так сложно», - Хината наклонила голову к его груди и слышала учащенный стук его сердца, живого и близкого.
«Хорошо, что я пошел за ней. Я не знаю, что было бы, если бы я опоздал», - Саске от мысли стало не по себе, поэтому он стал идти быстрее, чтобы не думать об этом.
Двое, шедших по тропинке к своему дому, были погружены в свои мысли, но это не мешало им чувствовать тепло друг друга и ощущать, что они одни в этом потерянном ото всех земном уголке.

***
Дома они впервые за долгое вместе поели. Хината постаралась выразить благодарность в бытовых мелочах, в заботе. Саске молчал, на его лице ничего не отражалось.
«Интересно, как долго он следил за мной? Видел ли он, с кем я говорила?»
- Красивое животное, - нарушил молчание Учиха.
Хината кивнула, задрожав.
- Но он опасен, - девушке стало не по себе, когда она вспомнила янтарные глаза хищника.- Да, благородное и красивое животное. Но оно создано убивать.
- Действительно, это не домашний кот, - Саске усмехнулся, потянувшись и этим напомнив того, о ком они говорили. – Но он убивает, чтобы жить. Сегодня ему не повезло с добычей.
Девушка кивнула. Саске любовался ею – растрепанными в пылу схватки волосами, широко открытыми глазами, в которых еще царил ужас, ее беззащитностью.
- Пока я рядом, тебе нечего бояться, - он встал из-за стола и ушел в комнату.
Хината не ответила. Она боялась не того тигра. А того, для кого этот хищник стал добычей.


***
- Почему ты не спишь? – неподвижная фигура Учихи не выделялась в немой темноте комнаты.
- Я не могу уснуть, - Хината робко вошла в комнату, остановившись у дверей. «Чтобы успеть убежать», - отметил про себя парень.
- Мне тоже не спится, как и тебе, - Саске повернулся к ней и прислонился спиной к стене, немного ссутулившись.
- Раньше ты хорошо спал, - девушка приблизилась на пару шагов. «Она напоминает мне олененка».
- Раньше все было иначе… - Саске хотел добавить «у нас», но вовремя остановился. – Побудь со мной.
Голос Учихи не был полон отчаяния или мольбы, в нем не было и равнодушия. В планы Хинаты не входило оставаться с Саске наедине – это было опасно, но что-то в голосе заставило ее остаться. Потом она думала об этом. Что же было такое в этой просьбе? Одиночество. Как и у нее.
- Только немного, - после секундного колебания пробормотала Хината, сев на колени.
Саске кивнул, посмотрев куда-то вверх. Мысли его летали далеко от этих мест.
- Знаешь, я думал о твоих словах, - Саске начал издалека и осторожно. Девушка поняла, что ему трудно было говорить.
Хината молчала, чтобы дать возможность своему собеседнику высказать все, что его мучило.
- Я действительно не похож на него. – Саске не стал говорить имени, которое действовало на обоих как катализатор. – Хотя… Было время, ты права, когда его не любил никто. Кроме одного человека. И хотя об этом мало кто догадывался, я думаю, любовь даже на расстоянии оберегала его.
Хината замерла, пораженная услышанным. «Что происходит? К чему он ведет?»
- Теперь же все наоборот, - Учиха криво усмехнулся, что, однако, не испортило его красивого лица. – Сейчас он всеми любим и уважаем. И та, кто всегда любил его, смогла ему сказать о своих чувствах.
Хината сжала пальцами край кимоно, пытаясь держать себя в руках, чтобы не начать плакать. Слишком больно было опять переживать это.
- А он был занят или просто не услышал этих слов, наверное. Но это не удивительно, ведь он спасает мир ради своей мечты.
Саске не иронизировал, а говорил серьезно. Девушке не смотрела на него, но Учиха смотрел на Хинату, ожидая ее реакции.
- У меня была любовь окружающих. Но это была не любовь, а тупое и слепое обожание. Оно преследовало меня всюду. Начиная с Академии и заканчивая… всеми остальными - Имя Карин он не посмел произнести.
- А как же Сакура? – Хината немного пришла в себя, но ее голос звенел, как струна, готовая вот-вот порваться.
- Ее любовь идет из разума, а не от сердца. Иначе она не планировала бы убить меня. Любящий человек не смог бы такое сделать, - Учиха говорил медленно и невыразительно, как будто это был обычный разговор о погоде.
- Что ты знаешь о любви… - голос Хинаты едва был слышен, но все внимание ниндзя было приковано к ней – и он услышал.
- Достаточно, чтобы бежать от нее, как от стихийного бедствия, - голос Учихи был холоден.
- Разве ты не любил… любишь… брата? – Хината растерялась.
- Любовь – это та же ненависть. И она наполняла меня все эти годы, давала силы для мести, опустошая и разрушая меня и все, что меня окружало. Да, я любил своего брата. И ненавидел.
- К чему ты ведешь, Саске? – девушка провела ладонью по плечу – жест неуверенности и беспокойства.
- Ты сама должна понять, Хината. Наруто не такой, каким был. И каким будет… - Саске не стал к ней приближаться, наоборот, он отошел в темноту, поближе к окну.
- Ты тоже стал другим… - девушка как будто размышляла вслух.
- Я рад, что ты это понимаешь, - тихий голос Саске был полон звездной ночью, той, что царила сейчас на земле и смотрела к ним в окна, принимая участие в их разговоре.
- Ты умеешь только ненавидеть, - Хината встала, опираясь на стену, как будто сильно устала.
- А ты умеешь только любить, - Саске открыл окно, и ночная прохлада заполнила дом. – Спасибо за беседу.
Хината не ответила и вышла из комнаты, ступая босыми ногами по полу. Саске еще долго любовался звездным небом, пока Хината плакала в своей комнате.

***
Прошло еще несколько дней. Между тем нечто странное творилось сейчас в домике в горах. Ощущение ожидания чего-то наполняло пространство жилища. Оно сквозило в осторожности движений, когда она надевала кимоно, в его долгом взгляде на детали интерьера – трещинах стен, линиях деревянных перекрытий, в общем напряжении, которое сливалось с беспокойством, царившем в его темных и ее светлых глазах. Живая тишина комнат превратилась в мертвое молчание. Они ждали прихода людей. Чуждых их миру, сотворенному робкими взглядами с одной стороны и смелыми с другой, слезами с одной стороны и кривыми усмешками с другой, холодностью с одной стороны и такой же холодностью с другой. Только почему-то от этого холода в разговоре по ночам жарко обоим?


***
- Твоя рана совсем зажила, - Хината улыбнулась, осматривая Саске.
Учиха почему-то нахмурился. Девушка приходила каждый вечер, меняла повязки.
«Надо что-то придумать», - Саске провожал взглядом Хинату, чувствуя еще кожей ее мягкие пальцы, ощущая в воздухе неуловимый аромат ее тела.

***
Следующей ночью Саске кунаем разбередил рану, чтобы Хината, как много дней назад, опять пришла к нему. Он ждал ее ночь, с открытыми глазами, в которых краснел шаринган. Это была ловушка. И словно чувствуя это, лань не попалась в сети. Хината не пришла. Чувствуя себя обманутым, Саске заснул под утро. Кровь капала на одежду, постель, собираясь в лужу возле кровати.
- Глупо… - ее тихий голос заставил сердце биться быстрее. – Зачем?
- Просто так, - Саске нахмурился, действительно чувствуя себя глупо. – Почему ты не пришла? Боялась меня?
Хината, до этого хмуро смотревшая на окровавленные руки и одежду, отвернулась.
- Нет.
- Тогда почему? – Саске не двигался – сил не было.
- Боялась себя, - девушка сидела на кровати рядом с раненым.
Саске кивнул и улыбнулся.
- Я рад.
Учиха закрыл глаза и откинулся на постель. Хината обернулась.
- И все равно не надо было этого делать.
- Мне хотелось, - голос был настолько слабым, что его не было слышно.
- Чего? – девушка наклонилась к нему, длинные черные волосы касались лица раненого.
- Обнять тебя… - руки сомкнулись, обхватив девушку и прижав к себе крепко, чего нельзя было ожидать от ослабевшего от потери крови.
- Ты! – Хината попыталась вырваться. – Это ловушка! – вместо пальцев, пошли в ход уже локти, но хватка не ослабла.
- Конечно. Неужели ты думала, что это было всё? – Саске улыбался и разве что не мурлыкал.
Началась заранее обреченная на неудачу попытка вырваться из плена рук, губ и тел.
- Тебе нельзя доверять…. – взволнованно прошептала девушка, устав от напрасной траты сил – она была слабее.
- Зато можно хотеть, не правда ли? – Учиха осторожно коснулась губами шеи, пробуя на вкус ароматную, нежную, шелковую кожу. Не удержавшись, он начал языком водить по линии шеи, захватывая и маленькие ушные раковины.
Хината задрожала.
- Тебе понравится. Я обещаю… - Саске начал поглаживать спину девушки, не останавливая движения языка.
- Не надо… - шепот был перекрыт жадным поцелуем, который лавиной обрушился на тонкие створки, разрушая стихией последние преграды.
Рвалась шелковая ткань, освобождая плечи, грудь и живот. Поцелуй длился долго, руки в это время взлетающими движениями снимали одежду и давали свободу изнывающим от желания телам.
Обнаженное тело девушки… Никто еще не обнимал его, не ласкал и не владел… Саске пытался контролировать ситуацию, но мысли плавились, а сознание освещали вспышки чувственного возбуждения.
Хината опять стала сопротивляться, отчаянно и так искренне, что Саске почувствовал укол совести. Это была последняя разумная мысль перед тем, как его поглотило безумие. Ярость, смешанная с диким возбуждением, давала звериную силу этому человек. Саске мощным рывком расположился на ней, не давая шанса на свободу.
- Позволь мне… Я прошу… - он шептал это ей в ухо, попутно то сжимая груди, то ослабляя хватку.
Лавандовые глаза были широко открыты – страх, отчаяние, возбуждение и пустота.
- Я ненавижу тебя.